• Casino онлайн
• Играй автомат черти

Альманах попаданцев от А до Я. Библиотека - RusLit

----------------------------------------------------------------------- Пер. Рядом, над вершинами елей, легонько скользила в небе стертая половинка месяца, который почти не светил - лишь слабо поблескивал в холодном мерцании звезд. Теперь, однако, в овраг не сунуться: с края его свисал наметенный вьюгой карниз, а голые деревца на склоне по самые верхушки утопали в снегу. Вон как раз и знакомый овражек, на краю которого они сидели втроем и курили, дожидаясь, пока двое, ушедшие вперед, подадут сигнал идти всем. Тогда он и еще четверо из группы Смолякова как-то под вечер тоже пробирались этой дорогой на хутор и тоже с намерением разжиться какими-нибудь продуктами.

Бесплатные игровые автоматы без регистрации!

Тут, наверно, и летом немного ездили, а теперь, после долгих февральских метелей, все заровняло снегом, и, если бы не лес - ели вперемежку с ольшаником, который неровно расступался в обе стороны, образуя тускло белеющий в ночи коридор, - было бы трудно и понять, что это дорога. Вглядываясь сквозь голый, затянутый сумерками кустарник, Рыбак все больше узнавал еще с осени запомнившиеся ему места. OCR & spellcheck by Harry Fan, 19 March 2001 ----------------------------------------------------------------------- Они шли лесом по глухой, занесенной снегом дороге, на которой уже не осталось и следа от лошадиных копыт, полозьев или ног человека. Но с ним было не так одиноко в ночи - казалось, вроде кто-то живой и добрый ненавязчиво сопровождает их в этом пути.

Поодаль в лесу было мрачновато от темной мешанины елей, подлеска, каких-то неясных теней, беспорядочного сплетения стылых ветвей; вблизи же, на чистой белизне снега, дорога просматривалась без труда. То, что она пролегала здесь по нетронутой целине, хотя и затрудняло ходьбу, зато страховало от неожиданностей, и Рыбак думал, что вряд ли кто станет подстерегать их в этой глуши. Но все же приходилось быть настороже, особенно после Глинян, возле которых они часа два назад едва не напоролись на немцев.

К счастью, на околице деревни повстречался дядька с дровами, он предупредил об опасности, и они повернули в лес, где долго проплутали в зарослях, пока не выбрались на эту дорогу. Впрочем, случайная стычка в лесу или в поле не очень страшила Рыбака: у них было оружие. Правда, маловато набралось патронов, но тут ничего не поделаешь: те, что остались на Горелом болоте, отдали им что могли из своих тоже более чем скудных запасов. Теперь, кроме пяти штук в карабине, у Рыбака позвякивали еще три обоймы в карманах полушубка, столько же было и у Сотникова. Жаль, не прихватили гранат, но, может, гранаты еще и не понадобятся, а к утру оба они будут в лагере. Правда, Рыбак чувствовал, что после неудачи в Глинянах они немного запаздывают, надо было поторапливаться, но подводил напарник.

Игровой автомат Черти. -

Все время, пока они шли лесом, Рыбак слышал за спиной его глуховатый, простудный кашель, раздававшийся иногда ближе, иногда дальше. - неопределенно выдавил тот и поправил на плече винтовку. Прежде чем ответить, Рыбак помедлил, испытующе вглядываясь в тощую, туго подпоясанную по короткой шинели фигуру напарника. Но вот он совершенно затих, и Рыбак, сбавив шаг, оглянулся - изрядно отстав, Сотников едва тащился в ночном сумраке. Он уже знал, что тот не признается, хотя и занемог, будет бодриться: мол, обойдется, - чтобы избежать чужого участия, что ли? Вчера Гронский остатки роздал, - сказал Рыбак и замолчал, стараясь не заводить разговора о том, что в этот раз действительно занимало его. Еще издали в морозной ночной тишине послышалось его частое, затрудненное дыхание, с которым Сотников, даже остановившись, все еще не мог справиться. Уж чего другого, а самолюбия и упрямства у этого Сотникова хватило бы на троих. К тому же становилось не до разговоров: кончался лес, дорога выходила в поле.

Он и на задание попал отчасти из-за своего самолюбия - больной, а не захотел сказать об этом командиру, когда тот у костра подбирал Рыбаку напарника. Далее по одну сторону пути тянулся мелкий кустарник, заросли лозняка по болоту, дорога от которого круто сворачивала на пригорок. Сначала были вызваны двое - Вдовец и Глущенко, но Вдовец только что разобрал и принялся чистить свой пулемет, а Глущенко сослался на мокрые ноги: ходил за водой и по колено провалился в трясину. Рыбак ждал, что из-за ольшаника вот-вот покажется дырявая крыша пуньки, а там, за изгородью будет и дом с сараями и задранным журавлем над колодцем.   Тогда командир назвал Сотникова, и тот молча поднялся. С заметным усилием волочась сзади, Сотников уронил голову и еще больше ссутулился. Но и упоминание о еде никак не подействовало на Сотникова, который опять начал отставать, и Рыбак, замедлив шаг, оглянулся. Если журавль торчит концом вверх - значит, все в порядке, можно заходить; если же зацеплен крюком в колодезном срубе, то поворачивай обратно - в доме чужие.  

Когда они уже были в пути и Сотникова начал донимать кашель, Рыбак спросил, почему он смолчал, тогда как двое других отказались, на что Сотников ответил: "Потому и не отказался, что другие отказались". По-видимому, все его внимание теперь было сосредоточено лишь на том, чтобы не сбиться с шага, не потерять посильный ему темп. - Знаешь, вчера вздремнул на болоте - хлеб приснился. Так, по крайней мере, когда-то условились с дядькой Романом. Рыбаку это было не совсем понятно, но погодя он подумал, что в общем беспокоиться не о чем: человек на ногах, сюит ли обращать внимание на какой-то там кашель, от простуды на войне не умирают. Правда, то было давно, с осени они сюда не заглядывали - кружили в других местах, по ту сторону шоссе, пока голод и жандармы опять не загнали их туда, откуда месяц назад выгнали.

Дойдет до жилья, обогреется, поест горячей картошки, и всю хворь как рукой снимет. Рыбак впервые озабоченно нахмурился, но промолчал, и они пошли дальше. Скорым шагом Рыбак дошел до изгиба дороги и свернул на пригорок. - Ничего, теперь уже близко, - ободряюще сказал Рыбак и повернулся, чтобы продолжить путь. Борясь с приступом раздирающего грудь кашля, Сотников зачерпнул пригоршней снега, пососал, и кашель в самом деле понемногу унялся. Из оврага на дорогу выбежала ровная цепочка следа, приглядевшись к которому Рыбак понял, что недавно здесь проходил волк (тоже, наверно, тянет к человеческому жилью - не сладко на таком морозе в лесу). Волчий след на снегу также поворачивал в сторону хутора. Но не успел сделать и шага, как Сотников сзади опять поперхнулся и зашелся в долгом нутряном кашле. Оба они взяли несколько в сторону и дальше уже не сходили с этого следа, который в притуманенной серости ночи не только обозначал дорогу, но и указывал, где меньше снега: волк это определял безошибочно. Очевидно чувствуя близость жилья, волк осторожно и нешироко ступал обочиной, тесно прижимаясь к кустарнику.

Секреты выигрыша казино вулкан. Большой выигрыш в автомат.

Стараясь сдержаться, согнулся, зажал рукавом рот, но кашель оттого только усилился. Впрочем, их путь подходил к концу, вот-вот должен был показаться хутор, и это настраивало Рыбака на новый, более радостный лад. Впрочем, Рыбак уже перестал следить за дорогой - все его внимание теперь было устремлено вперед, туда, где кончался кустарник. Наконец он торопливо взобрался по склону на верх пригорка и тут же подумал, что, по-видимому, ошибся - наверно, хуторские постройки были несколько дальше. Так нередко случается на малознакомой дороге, что некоторые участки ее исчезают из памяти, и тогда весь путь сдается короче, чем на самом деле. Рыбак не договорил - вдруг провалился обеими ногами, негромко выругался и взял несколько в сторону. Рыбак еще ускорил свой шаг, но опять начал отставать Сотников. Тут уже начинался кустарник, заросли лозы, камыша, снег стал рыхлее и почти не держал наверху; под ногами, кажется, было болото. Впрочем, на Сотникова Рыбак уже перестал обращать внимание - неожиданно и как будто без всякой причины им завладела тревога. Сотников в нерешительности остановился, выбирая, куда ступить. По следам, так легче, - издали сказал Рыбак, направляясь в кустарник. Пуньки все еще не было в ночной серости, как не было впереди и других построек, зато несколько порывов ветра оттуда донесли до путников горьковато-едкий смрад гари. Они долго пробирались по широкой пойменной лощине, пока вылезли из зарослей мерзлого тростника, отчаянно шелестевшего вокруг, перешли засыпанную снегом речушку и снова пошли лугом, разгребая ногами рыхлый, глубокий снег. Рыбак сначала подумал, что это ему показалось, что несет откуда-то из леса. Сотников совершенно изнемог, тяжело дышал и едва дождался, когда кончится эта болотистая низина и начнется поле.

Он прошел еще сотню шагов, силясь увидеть сквозь заросли привычно оснеженные крыши усадьбы. Зато еще потянуло гарью - не свежей, с огнем или дымом, а противным смрадом давно, остывших углей и пепла. Наконец кустарник остался позади, перед ними полого поднимался склон, снега здесь стало меньше. Сотникова все больше одолевала усталость, появилось какое-то странное безразличие ко всему на свете. Поняв, что не ошибается, Рыбак вполголоса выругался и почти бегом припустил серединой дороги, пока не наткнулся на изгородь. В ушах тягуче, со звоном гудело - от ветра или, может, от усталости, и он огромным усилием воли принуждал себя двигаться, чтобы не упасть.